Пока шла война, в Малькане произошло много событий. Началось с того, что в половодье снесло мост через Валу. И это отрезало на некоторое время левый берег от районного центра. Потом начался голод. И опять пришлось переходить на подножный корм. Несмотря на это, люди работали хорошо ради победы над врагом, и председатель смог организовать работу без мужиков так, чтобы выполнять план.
Но это тяжёлое время не все пережили. В сорок втором не пережив голода, отошёл Григорий, отец Александра. Потом пришла похоронка на Петра, мужа Ани, а в конце года извещение без вести на Семёна, брата Татьяны. Отец Татьяны потерял, и жену, и всех сыновей. Он осунулся, стал жаловаться на боли и почти перестал общаться.
В сорок третьем с отцом случился удар. Он перестал ходить. Татьяна, как могла, выхаживала отца. Фельдшер только разводила руками. И вскоре он отошёл.
Коля, сын Александра учился в школе и уже помогал во всём по дому Татьяне. Тома по-прежнему не разговаривала. За то Галя голосила за двоих.
И вот пришла долгожданная Победа. Отмечали всей деревней. Бабы все ревели, кто от счастья, а больше от горя, что потеряли мужиков.
В июле сорок пятого председатель вызвал Татьяну. – Сядь, Татьяна, а то упадёшь. А мне тут с тобой возиться недосуг. – Татьяна села.
– Твой муж оказался предателем. Сообщили, что он был в плену и там сожительствовал с помещицей, которая эксплуатировала пленных. А сейчас он арестован и отбывает наказание. Пособие ты получала незаконно, но учитывая, что у тебя трое детей, вычитать его не станем. А из колхоза, сама понимаешь, тебе придётся уйти.
Татьяна сидела, ни жива, ни мертва. А председатель стал гнать её, – Нечего тут сидеть. Иди уже.
Татьяна опомнилась, – Дайте в колхозе доработать год. У меня же трудодни пропадут.
– А кто захочет работать с женой предателя? Нет. Иди, давай. Иди.
Татьяна вышла. Деревня, есть деревня. Слух облетел всех быстро. После Победы был сильный патриотизм и все ненавидели предателей. Вдовы, конечно, решили, что из-за таких, как Ожегов, у них погибли мужики. Татьяна шла по деревне к дому, и каждая вдова подходила и плевала ей в лицо.
Татьяна не выдержав, побежала быстрее домой, закрыла за собой дверь и стала неистово мыть лицо. Она мыла и мыла, словно пыталась смыть с себя клеймо жены предателя. Потом занавесила шторы и села. Она так сидела, пока не услышала шум. Выглянула в окно, а там мальчишки били Колю. Она выбежала, отогнала мальчишек, взяла за руку Колю и завела его в дом. Но Коля не плакал, он сидел насупившись. Посмотрела на девок. Они сидели напуганные.
В окно постучали. Татьяна выглянула. Там была Антонина, она просила впустить, и Татьяна её впустила. Она зашла и молча села рядом. Без слов было понятно, что она пришла её поддержать.
Начала говорить Татьяна, – А про Семёна ничего не слышно?
– Нет. Как бы так же не пришлось от людей бегать… Ой, что я говорю. Лишь бы живой был. – И слёзы покатились по её щекам.
Посмотрев на неё, Татьяна заревела. А за ними заревели и девки. Все сидят и ревут, а Коля на них смотрит и глазами хлопает.
Татьяна, сквозь слёзы, – А как свекровь?
– Аня туда пошла, чтобы её успокоить, а я тебя пришла успокаивать.
Татьяна, вытирая слёзы, – Да уж, успокоила. Ане самой сейчас не сладко. Неужели и её погонят?
Антонина, тоже вытирая слёзы, – Нет. Ваня написал, что скоро возвращается домой с победой. Семью фронтовика не тронут. Настасья вон, как загордилась. И я думаю, что здесь дело только в тебе. Ты последняя из кулаков Банниковых, кого собирались выселить. У них до сих пор не было повода. А теперь они хотят доделать то, что не получилось у них в тридцатом.
Антонина была старше Татьяны. У неё был документ об окончании начальной школы, и она считала себя образованной. Антонина продолжала, – Жить и работать тебе здесь не дадут. Коля, ты ведь закончил семилетку?
– Да.
– Что хотел дальше?
– На машинно-тракторной станции, на курсы трактористов пойду.
– Вот и хорошо. Я знаю, что там учат год и кормят. Уже через год ты будешь работать трактористом и обеспечивать мать и сестрёнок.
Антонина повернулась к Татьяне. – Ну, а тебе, Татьяна, надо искать какую-нибудь работу. У тебя от матери Зингер остался. Шить умеешь. Походи по сёлам, поспрашивай кому, что перешить. Эх, уехать бы тебе.
– А как же Саня? Куда он вернётся?
– Ты прости подруга. Но с предателями долго церемониться не будут.
– Я подожду Ваню и с ним решим…
Продолжение – Глава 17. Возвращение Ивана.