Мир не без добрых людей. И Татьяне бабы рассказали, к кому её муж ходит обедать в Вавоже. Татьяна думала, что бабы наговаривают, чтобы позлить её. Мужик был видный. И были бабы, которые завидовали её счастью.
Ссылка на начало книги – Глава 1. Вынужденное решение.
Она, как положено жене, устроила дома разборки и получила. Александр даже не понял, как сорвался на неё. Она вдруг вызвала в нём злобу…
Татьяна помнила, как мать сидела и плакала, когда отец стукнет её за что-нибудь. И также как мать, Татьяна никому не жаловалась. В те времена мужа почитали, как отца. Не зря на свадьбе отец невесты передавал её жениху.
Бывало, что мужики устраивали драки по пьянке. Но Александр много не пил. И Татьяна очень редко слышала, чтобы Александр где-то участвовал в разборках. А тут пришёл трезвый и побитый. Молча умылся и сел за стол.
Татьяна спросила, – Что с тобой?
– А то не знаешь, – и он впился в неё глазами.
Татьяна сидела спокойно и смотрела ему в глаза.
Не выдержав её взгляда, он стал есть, – Братья твои поработали. Жаловалась, небось.
– Ты такой ходок, что вся деревня знает. Чего тут жаловаться.
Александр молча доел. Он видел, что жена опять тяжёлая и ему стало её жалко. Он посмотрел ей в глаза и сказал. – Прости…
Так и жили, пока не началась война. В сельсовет пришли повестки Александру, брату Ивану, зятю Петру – мужу сестры Ани, шурину Василию – младшему брату Татьяны и ещё нескольким колхозникам. В повестках было указано администрации освободить призывника от работы, выдать двухнедельное денежное пособие, а призывнику остричь голову наголо, иметь с собой продукты, громоздких вещей не брать, когда и куда прибыть, и предупреждение об ответственности за неявку в срок.
Отправляли из Вавожа. С утра вся деревня высыпала на улицу. Александр обнял детей, потом поцеловал жену. Татьяна была на сносях и с детьми осталась у дома. Призванные попрощались со своими родными и односельчанами. Председатель построил их в строй по двое и повёл в Вавож. Татьяна перекрестила его и молча махала платочком. Так и стояла, пока они не скрылись из виду. Провожать в Вавож на телеге поехали родители Александра и его сестра Аня. А отец Татьяны Иван Фёдорович и её старший брат Семён провожали Василия. Мать Василия занемогла, и он попрощался с ней дома. Также дома с детьми остались снохи Настасья, жена Ивана, и Валя, жена Василия.
В Вавоже у сельсовета собралось много народа со всех деревень района. Бабы причитали. На дороге стояли три полуторки. Александр с Иваном стояли, обняв мать, когда к ним подошла Люба.
Бабы зашептались, – Вот, бесстыжая.
– Здравствуйте, Александр Григорьевич. – Люба не знала, как подойти к нему.
– Любовь Николаевна. – Кивнул Александр.
Они смотрели друг на друга с минуту, потом бросились в объятия и поцеловались.
Бабы продолжали, – Что делают. Вот, кабель.
Люба посмотрела на него, по её щекам катились слёзы, – Всё. Прощай! – Отошла от него пятясь, прижала платок к губам и ушла…
Иван Фёдорович всё видел. Они переглянулись с Григорием. Семён с Василием были готовы уже накинуться на Александра, но отец остановил, – Не лезьте. Бог всё видит.
Объявили построение. Александр с Иваном обняли отца с матерью, поцеловали Аню и встали в строй. В толпе провожающих перестали разговаривать, но плачь и рыдания продолжались. Прошла перекличка. Военный комиссар объявил, что по Указу Президиума Верховного Совета СССР мобилизации подлежат военнообязанные, родившиеся с 1905 по 1918 год включительно. Секретарь районного парткома сказал речь, что враг будет разбит и победа будет за нами.
В строю стояли храбрившиеся молодые парни и мужики средних лет. Они не могли знать, что почти все из этого призыва не вернутся. Немногих опознают погибшими, а большинство зачислят без вести пропавшими.
Тогда не выдавали книжек красноармейца, а только медальоны, в которых на бумаге были записаны данные. Медальоны использовали, например, для хранения иголок с нитками, а листки с данными часто пускали на самокрутки из-за дефицита бумаги на фронте. Суеверные бойцы выбрасывали медальоны, считая дурной приметой. Поэтому так много неизвестных солдат.
Вперёд вышел сопровождающий командир и прокричал, – По машинам!
Тут бабы снова запричитали, поднялся шум, крики. Мужики погрузились, и машины медленно двинулись, удаляясь по дороге. Провожающие махали, кто платками, кто руками. Когда машины скрылись все стали медленно расходиться.
Вот так закончилась мирная жизнь…
Продолжение во второй части книги – Малькан. Мы были в пехоте.